Надо себе уже признаться в том, что я с людьми работать не могу. Принять это в себе и простить, а не пытаться поломать. Либо не заточена изначально, либо нужна мне хорошая такая, добротная психотерапия. Любое деловое общение скомкивается и идет к черту, потому что я всегда чувствую себя виноватым ребенком, отвлекающим занятого издерганного взрослого от важных дел. То есть ну ее нахрен, эту журналистику. Сидеть и кропать тексты. Или проверять. Да мало ли работ в мире, не связанных с постоянным общением с посторонними людьми.
Вот. Короче, признать и примириться. И перестать делать вид, что я с этим справлюсь и все будет хорошо.
Потому что когда из-за одного резкого слова начинает отчаянно щипать в глазах, почти до рыданий - это не дело. Это херня какая-то.
Вот. Короче, признать и примириться. И перестать делать вид, что я с этим справлюсь и все будет хорошо.
Потому что когда из-за одного резкого слова начинает отчаянно щипать в глазах, почти до рыданий - это не дело. Это херня какая-то.
насколько тебе важно заниматься тем, что требует значительных усилий по преодолеванию чего-либо.
это не к тому, что, мол, береги свои силы, а к тому, что если нужно - будешь искать способ делать это и жить с собой в мире, а если не очень нужно - то и преодолевать ничего не надо.
Потому что когда из-за одного резкого слова начинает отчаянно щипать в глазах, почти до рыданий - это не дело. Это херня какая-то.
это может быть много всего разного.